Сказки про музыку и музыкантов (43)

Не всегда Садко богат-знатен был – поначалу пробавлялся игрой гусельной, по пирам честным бренча струнами. Да случилось так, что уже кой день нет рукам его труда и награды нет. И тоску чтобы избыть неуютную он идёт тогда к Ильмень-озеру.

Боясь разбудить няню, Маша тихо стояла у окна, смотря на медленно парящие снежинки. Ворона также смотрела в окно, но с другой стороны – с улицы. Ворона была заядлой воровкой – каждый раз, влетев в раскрытую форточку, она что-то да крала.

Некогда Голубым королевством Волшебной страны правила жестокая и коварная ведьма Гингема. Она была страшно одинока, пока некто Урфин Джюс (тогда ещё никто) не покорил её сердце своим неуёмным честолюбием и жуткой подозрительностью. 

Раз хозяин гонит со двора, остаётся только одно – забрести куда подальше и сдохнуть. Но осёл рассудил иначе: ослаб я от старости? Да. Прогнали меня? Верно. А может, оно и к лучшему? Может, пора и для себя пожить? А не стать ли мне музыкантом?

Удивился сперва Миша красоте вещицы, отцом представленной, а затем – и того более. Как отец пружинку в табакерке на столе тронул, сразу музыка полилась прямо небесная!  Только не поверил сначала мальчик, что музыка из табакерки льётся.

Была принцесса хоть и красива, но зато и надменна, и столь зла, что все прибывшие к ней свататься господа (принцы, короли, бароны, графы) буквально плакали от её насмешек над ними – каждому она давала какое-нибудь язвительное прозвище.

Женился мужик-вдовец вторично. Ему-то ничего житьё стало, а вот дочери его (от прежней-то жены) так просто – погибель. Точит падчерицу мачеха упрёками, работой тяжкой изнуряет, тумаками так и потчует – свою же дочь родную всяко балует.

Ко честной вдове Нениле на широкий двор скоморохи раз понаведались, да не просто так – с дальним умыслом. Поприветствовав, спросили дома ль сын её? А Вавила-сын поле засевал о ту пору белою пшеницею. Скоморохи на то поле отправились.

 На пиру честном у князь-Владимира гости все, кто чем, похваляются, лишь один молодой Ставр Годинович во молчании себя блюдёт степенном здесь. То заметив, вопрошает тут Владимир-князь: нечем хвастаться тебе, Ставр, Годинов сын? 

В горькой нужде жил Ванька со старым отцом – есть порой было вовсе нечего. Потому, как уродилась у них репа, радовались оба несказанно. Одначе недолгой их радость была – стал кто-то репу воровать. Попытался дед вора словить – нет, не вышло.

Ладен тот корабль, быстроходен-скор и для странствий дальних дивно приспособлен был. Кораблю тому хозяин красен молодец по прозванью Соловей Будимирович. Поспешал корабль тот морским путём в стольный Киев-град с делом немешкотным.

Росла принцесса, росла – да внезапно и выросла! Пора замуж идти, а ей и не хочется. За папенькиной спиной куда как хорошо – ничего решать не надо! И удумала принцесса женихам клички присваивать. Придумает да прям вслух и скажет – звонко так!

Хоть и не всегда сладко приходилось здешним горожанам, но уж коль веселиться, то веселились жители Зальцбурга всегда просто на диво шумно, беззаботно и безоглядно! Музыка почему-то очень любила этот город и жила здесь в каждом доме.

Двенадцать месяцев в году, и каждый – собой хорош: в одном – можно гонять по льду, в другом – не пройти без калош, зато из-под снега уже видны цветы – голубые глаза весны!

Подрастая, стал сын Ивашка отцовой с матерью гордостью – и собой пригож, и ловок-силён. А уж как на дуде заиграет – у самого последнего страдальца сердце смягчится-оттает! Родительскую нужду разумея, пошёл Иван работу себе искать.

Супруга барабанщика, приходя в церковь, любовалась на нежную красоту херувимов, украшавших алтарь, и мечтала о ребенке, который будет похож на ангелочка.

Гамельнцы уже не хозяева своему городу. Теперь его хозяева – крысы. Город, оказавшийся на пути полчищ бегущих с голодного края грызунов, чрезвычайно им понравился.

В пустующей ленинградской квартире вдруг поселилась семья чижей! Целых сорок четыре птахи! Но жильцы нисколько не возмутились – наоборот, обрадовались.

Москву посетил зарубежный цирк! Кого только нет в программе: кони-пони, гиппопотамы-танцоры, обезьяна, играющая на пианино сразу и руками, и ногами.

Королевский сын был хорош нравом, а его отец – наоборот, был очень корыстен. Как-то раз он увидел старика, у которого было много лисиц и соболей. Король выведал, что зверя ловит леший в заповедном лесу. Для этого он расставляет петли-лесы.

Не обладающий певческим талантом Ёжик решил исправить положение, сконструировав скрипочку. Дощечки пошли на корпус, травинки стали струнами. Проведя смычком, Ёжик послушал, что получилось.

Сызмальства пристрастие явилось к мальчику – музыку играть. То дудочку из тростинки сделает, то свирель смастерит. Да такую музыку из инструмента своего нехитрого извлекает – само небо со звёздами в пляс пускаются, не то что люди и скоты.

Промчавшись по большому городу, где на каждом углу пестрили надписями и картинками самые разные вывески, ураганный ветер взял да и снес их, переместив по своему разумению на те места, где они на самом деле должны находиться.

Выдувая из мыльной пены пузыри, слонёнку удалось создать настоящее чудо! Выдутый им огромный пузырь вдруг явил на своей поверхности сказочной красоты замок с башнями, шпилями, с развевающимися на них знамёнами и настоящим подъёмным мостом.

Великолепная история, воспевающая Данию и великих деятелей, которых она явила миру. Скорее, не сказка, а краткий исторический экскурс, написанный Андерсеном в его фантазийной манере.

Балдак Борисьевич, по приказу царя киевского Владимира, отправился с 29 молодцами во двор к турецкому султану. Там они увели его любимого коня, растерзали кота-бахаря, исплевали салтану глаза, выжгли огнем весь его любимый сад.

Сказка освещает момент рождения народных песен, благодаря которым нынешние поколения узнают о многовековой истории родины. Подвиги отдельных героев находят отражение в струнах арфы и песнях скальдов, это позволяет помнить о них.

Завёлся волк в некоей местности, не волк – артист настоящий! Другие волки от холода воют или страха, этот же – по любому поводу. Или вовсе без повода – как придётся.

Не случайно старалась попасть старая О-цуне-сан на представление в соседней деревне – праздник получился просто сказочный! Только вскоре узрела старушка спектакль ещё более чудесный (потому, что не осталась у родни ночевать).

Мафин заворожённо смотрел на поющего дрозда. Песня дрозда была великолепна. Вдруг ослика осенило: а ведь я тоже могу так запрокидывать головку, открыв рот и издавая нежные звуки. Но ведь это же и есть песня! – дошло до Мафина.