Сказки про музыку и музыкантов (43)

Не всегда Садко богат-знатен был – поначалу пробавлялся игрой гусельной, по пирам честным бренча струнами. Да случилось так, что уже кой день нет рукам его труда и награды нет. И тоску чтобы избыть неуютную он идёт тогда к Ильмень-озеру.

Боясь разбудить няню, Маша тихо стояла у окна, смотря на медленно парящие снежинки. Ворона также смотрела в окно, но с другой стороны – с улицы. Ворона была заядлой воровкой – каждый раз, влетев в раскрытую форточку, она что-то да крала.

Некогда Голубым королевством Волшебной страны правила жестокая и коварная ведьма Гингема. Она была страшно одинока, пока некто Урфин Джюс (тогда ещё никто) не покорил её сердце своим неуёмным честолюбием и жуткой подозрительностью. 

Раз хозяин гонит со двора, остаётся только одно – забрести куда подальше и сдохнуть. Но осёл рассудил иначе: ослаб я от старости? Да. Прогнали меня? Верно. А может, оно и к лучшему? Может, пора и для себя пожить? А не стать ли мне музыкантом?

Удивился сперва Миша красоте вещицы, отцом представленной, а затем – и того более. Как отец пружинку в табакерке на столе тронул, сразу музыка полилась прямо небесная!  Только не поверил сначала мальчик, что музыка из табакерки льётся.

Была принцесса хоть и красива, но зато и надменна, и столь зла, что все прибывшие к ней свататься господа (принцы, короли, бароны, графы) буквально плакали от её насмешек над ними – каждому она давала какое-нибудь язвительное прозвище.

Женился мужик-вдовец вторично. Ему-то ничего житьё стало, а вот дочери его (от прежней-то жены) так просто – погибель. Точит падчерицу мачеха упрёками, работой тяжкой изнуряет, тумаками так и потчует – свою же дочь родную всяко балует.

Ко честной вдове Нениле на широкий двор скоморохи раз понаведались, да не просто так – с дальним умыслом. Поприветствовав, спросили дома ль сын её? А Вавила-сын поле засевал о ту пору белою пшеницею. Скоморохи на то поле отправились.

В горькой нужде жил Ванька со старым отцом – есть порой было вовсе нечего. Потому, как уродилась у них репа, радовались оба несказанно. Одначе недолгой их радость была – стал кто-то репу воровать. Попытался дед вора словить – нет, не вышло.

 На пиру честном у князь-Владимира гости все, кто чем, похваляются, лишь один молодой Ставр Годинович во молчании себя блюдёт степенном здесь. То заметив, вопрошает тут Владимир-князь: нечем хвастаться тебе, Ставр, Годинов сын? 

Ладен тот корабль, быстроходен-скор и для странствий дальних дивно приспособлен был. Кораблю тому хозяин красен молодец по прозванью Соловей Будимирович. Поспешал корабль тот морским путём в стольный Киев-град с делом немешкотным.

Хоть и не всегда сладко приходилось здешним горожанам, но уж коль веселиться, то веселились жители Зальцбурга всегда просто на диво шумно, беззаботно и безоглядно! Музыка почему-то очень любила этот город и жила здесь в каждом доме.

Росла принцесса, росла – да внезапно и выросла! Пора замуж идти, а ей и не хочется. За папенькиной спиной куда как хорошо – ничего решать не надо! И удумала принцесса женихам клички присваивать. Придумает да прям вслух и скажет – звонко так!

Двенадцать месяцев в году, и каждый – собой хорош: в одном – можно гонять по льду, в другом – не пройти без калош, зато из-под снега уже видны цветы – голубые глаза весны!

Залюбовавшись ангелами (выписанными на церковных иконах ликами и выточенными из дерева фигурками), страстно пожелала жена бывшего полкового барабанщика, чтобы дитя, которое она вскоре должна была родить, было с золотыми волосами.

Подрастая, стал сын Ивашка отцовой с матерью гордостью – и собой пригож, и ловок-силён. А уж как на дуде заиграет – у самого последнего страдальца сердце смягчится-оттает! Родительскую нужду разумея, пошёл Иван работу себе искать.

И всем бы ничего был мужик, да только вот глупым родился беспросветно, за что ни возьмётся – испортит всё либо вовсе не сделает. Баба, конечно, вразумляла его, как могла, но терпенья и у неё тоже не всегда хватало. Раз посылает она мужа в лес.

Сорок четыре неутомимых, неугомонных весёлых чижа скуки не знали – вместе играли, вместе трудились и отдыхали. Есть захотели – марш из постелей, живо – на кухню, кашу варить! А понаевшись – тётку-чечётку, как обещали, спешат навестить.

Чудесами полон цирк! Рыжий натянув парик, клоун веселит народ, до ушей распялив рот. Нет, то – не аэростат – слон индийский-акробат в высоте повис – каната чуть касается! Ребята изумлённые гадают: кто слона потом снимает? 

Ёжик наконец осуществил свою мечту – смастерил скрипочку-малютку (как раз под свой рост и длину рук). Попробовав извлечь из неё мелодию, ёжик с неудовольствием отметил, что, да, мелодия извлекается, но – не та, что им задумывалась.

Уж двое царских сыновей без вести сгинули, а дело так несделанным и стоит – нет старому отцу их от близкой смерти спасенья – не привезли ему сыны ни молодильных яблок, ни воды живящей.

Сызмальства пристрастие явилось к мальчику – музыку играть. То дудочку из тростинки сделает, то свирель смастерит. Да такую музыку из инструмента своего нехитрого извлекает – само небо со звёздами в пляс пускаются, не то что люди и скоты.

Выдувая из мыльной пены пузыри, слонёнку удалось создать настоящее чудо! Выдутый им огромный пузырь вдруг явил на своей поверхности сказочной красоты замок с башнями, шпилями, с развевающимися на них знамёнами и настоящим подъёмным мостом.

Великолепная история, воспевающая Данию и великих деятелей, которых она явила миру. Скорее, не сказка, а краткий исторический экскурс, написанный Андерсеном в его фантазийной манере.

Промчавшись по большому городу, где на каждом углу пестрили надписями и картинками самые разные вывески, ураганный ветер взял да и снес их, переместив по своему разумению на те места, где они на самом деле должны находиться.

Балдак Борисьевич, по приказу царя киевского Владимира, отправился с 29 молодцами во двор к турецкому султану. Там они увели его любимого коня, растерзали кота-бахаря, исплевали салтану глаза, выжгли огнем весь его любимый сад.

Сказка освещает момент рождения народных песен, благодаря которым нынешние поколения узнают о многовековой истории родины. Подвиги отдельных героев находят отражение в струнах арфы и песнях скальдов, это позволяет помнить о них.

Завёлся волк в некоей местности, не волк – артист настоящий! Другие волки от холода воют или страха, этот же – по любому поводу. Или вовсе без повода – как придётся.

Не случайно старалась попасть старая О-цуне-сан на представление в соседней деревне – праздник получился просто сказочный! Только вскоре узрела старушка спектакль ещё более чудесный (потому, что не осталась у родни ночевать).

Мафин заворожённо смотрел на поющего дрозда. Песня дрозда была великолепна. Вдруг ослика осенило: а ведь я тоже могу так запрокидывать головку, открыв рот и издавая нежные звуки. Но ведь это же и есть песня! – дошло до Мафина.