Сказки про драконов (50)

Как узнал король Наранья, что сын Бофаро вовсе не собирался убивать его, а лишь хотел отправить в почётную ссылку, сердце его смягчилось. Но решение ума было жестоким – изгнать мятежников, поселив их в страшной подземной стране.

Славен был Добрыня к людям незлобивостью, нравом ровным, добрым да приветливым. Но особо почитал он свою матушку – досточтимую Мамелфу Тимофеевну. В лето знойное сын просится у матери: отпусти меня, родная, на Пучай-реку! 

Хотя Урфин Джюс вновь был никем, мечта вернуть себе власть над Волшебной страной не оставляла его. Да, у него не осталось ни одного семечка оживляющей травы, но зато остался изобретательный ум, адски заточенный коварной Гингемой. 

Некогда Голубым королевством Волшебной страны правила жестокая и коварная ведьма Гингема. Она была страшно одинока, пока некто Урфин Джюс (тогда ещё никто) не покорил её сердце своим неуёмным честолюбием и жуткой подозрительностью. 

С появлением великанши-волшебницы Арахны привычная беззаботная жизнь Волшебной страны закончилась. Арахне были скучны добрые дела – она предпочитала злые. Творя их с особым азартом, она довела здешние народцы до полного отчаяния.

Дивен обликом и мерзок Скимен-чудище – нету образа ему, нет подобия ни в лесном краю, ни в море, да и в небе нет! А уж голосом-то Скимен тот совсем нелеп – до того нелеп, что стынет кровь у слышащих! И явилось вдруг то чудо ко Днепру-реке. 

Волшебной Стране вновь грозит опасность завоевания – с планеты Рамерия прибыл на Землю звездолёт с космическим десантом. Но приземлиться незаметно захватчикам не удалось – в ночном небе Урфин Джюс заметил ведущую себя странно звезду.

И надо ж было Синдбаду самому отправиться путешествовать морем! Торговал бы как раньше – дома сидючи, корабли со своими товарами отправляя во все концы света. Так нет, припекло ему самому поглядеть чудеса дальних стран! 

Не случилось в этот раз да двум богатырям – молодому Алёше Поповичу да другому – Якиму Иванычу во чистом поле зверя-птицы бить. На распутье трёх дорог они наехали, где стоял массивный камень, указующий, куда каждая дорога устремляется.

Не послушал мать Добрыня, ссамовольничал – погулял, младой, он крепко в чистом полюшке, ратных подвигов свершая немерено. Напоследок вновь нарушил слово матери, искупатися решивши во Пучай-реке, хоть считалася река та опасною.

Отправляясь на службу, наказал муж жене себя и дом в чистоте блюсти, людям не перечить, но и себя в обиду не давать. А, зная, что скоро она родить должна, оставил он супруге для нужд будущего потомства деньжат, сколько ранее смог накопить.

Пропасть бы совсем от скуки городскому Мите в глухой деревне этой, каб не бабушкины сказки! Слушал их Митя и не знал: верить ли? Вроде атомный век на дворе, а здесь, оказывается, Ивана-царевича запросто повстречать можно. И не только е

Как узрела царица ерша того чудесного – затряслась вся в нетерпенье! Слезьми на радостях обливается да знай всё приговаривает: скорей же, скорей, на кухню его! Да что ж за прок-то был царице в рыбе той? А был ей, как узнали позже, вещий сон.

Разнеслася по округе весть тревожная: чудо-юдо русский люд грозит с землёй сровнять, да и землю-то саму огню-мечу предать, дабы выжженой пустыней Русь осталася! И услышали про то три добра молодца, и поднялися на бой со злым тем чудищем.

Чудные то были старики – жадные до невозможности и от жадности той вроде как не в своём уме. Приносит раз дед добычу – гнёздышко с яйцами, а поверх них – мать ихнюю – птичку-невеличку, на охоте подстреленную. Узнала жена, что яйца насижены.

Тем нимало Алёша не печалился, что дразним был ребятами Поповичем – ведь поповичем он и вправду был (по священному праву рождения). Но обиды никому не спускал малец – бит всегда был обидчик безжалостно! Быстро мчались дни – и юнец всё креп.

Обычно пленников змей этот просто жрал (как другие – мясо), но княжескую дочь почему-то не тронул (хотя заточил крепко – не убежать). А что похищена она, узнали родители из записки, переданной дочерью через собачку, при ней оставшуюся.

Дружила некогда царица с поповной, у которой лучшей подружкой была Чернавка – девка-служанка. Случилось так, что понесли все три в один день и через должное время родились на свет одновременно три Ивана: царевич, попович да холопов сын.

Иван (младший из царевичей), рассудивши здраво спор птиц, гадов, зверей и муравьёв, получил от них, благодарных, дар – способность обращаться в муравья либо в сокола. Хоть и с боязнью великой, но решил Иван тот дар сразу и опробовать.

Закончил солдат военную компанию, домой возвращается. Дорогой настигла его было ночь, да поблизости деревенька пришлась. Постучал он деликатно в первую же дверь – там молчат. Стучит сильнее – опять молчание. Вошёл без приглашения.

Был Иван-царевич совсем ещё несмышлёнышем, когда прогневал отца настолько, что тот его с глаз долой вгорячах прогнал. Отправившись куда глаза глядят, забрёл сын царский в соседнее с отцовым государство.

Быстро поняли селяне: нет, с драконом им не сладить – он неуязвим, собака, ни для копий, ни для стрел! Положение обмыслив, дань рептилии решили предложить – по девке красной выставлять, коли случится на селение налёт.

Многие знатные мужи езживали к царю Светозару сватать его слывущую первой красавицей земли русской дочь Василису. Правда, лика красавицы сей никто сам ещё и не видел (держали её в терему взаперти – от сглаза берегли), но молве верили.

Узок ли мир и тесен (и, в конечном итоге – мал и ограничен) либо же простирается далеко за пределы мыслимого – такая вот странная тема для спора возникла у семи разных животных, случайно оказавшихся на этой полянке средь вишнёвого сада.

Долго Кузьма-бедняк на коршуна грешил, что он кур его ворует, да потом догадался: лиса это! Изловил он ту лису, собрался шкуру с неё спустить, да только лисе-то зачем такая смерть безвременная – она и предложила мужику сделку!

Нет у короля наследника – не может родить королева и всё тут! И никто сему горю пособить не властен – ни знахари здешние, ни люди учёные из стран заморских. Назвался тут мужик-селянин: я берусь! А сам того и не знает, как к делу подступиться.

Не позволят никогда душа и совесть русского человека другого в беде бросить, а уж любимого – тем более. Потому и поднялся Иванушка Марью-красу – царскую дочь от злого змея защитить. Любой ценой защитить – пусть даже и ценой жизни своей.

По смерти богатого купца порешили старшие сыны его младшего вовсе без наследства оставить. Убивать-то не стали, а сделали по-другому, по-хитрому – завели в самую чащу дремучую да там и кинули. Плутал Иванушка, плутал да к терему и вышел.

Досталось Ивану-царевичу наследное царство отцово, когда он ещё совсем юным был. Потому, как собралась против него рать несметная, побежал он со старшими своими сёстрами советоваться. Послушали его сёстры – да и давай стыдить!

Отправился Айлып (по тем местам охотник самый ловкий да удачливый) на добычу. Едет-поедет – нет как нет зверя! Да где ж вы все попрятались? – гадает батыр. Только подумал, глядь – лиса. Оно, конечно, для такого удальца лиса – добыча слабая.