1. Сказки
  2. /
  3. Бытовые

Бытовые русские народные сказки (108)



Каждому, кто искренне интересуется обычной жизнью русского народа, его нравственными понятиями и ценностями, понравятся бытовые русские народные сказки. Они во многом отличаются от других типов сказок. Прежде всего, различие заключается в том, что в них описываются реальные ситуации из каждодневной жизни людей. Как правило, здесь нет выдуманных волшебных героев. Главными действующими лицами являются такие герои, как мужик с бабой, муж с женой, солдат, поп.
Сортировать по: посещаемостипопулярностипродолжительностидатеалфавиту
Время чтения
Время чтения до 5 минут от 5 до 10 минут от 10 до 20 минут от 20 до часу более часа
Малышу бы и заснуть, да не может – недоигранное за день не пускает. Пристаёт он к деду, докучает: деда, сказку расскажи! Дед же, чтобы внук уснул и дал ему доделать дело, тут докучную сказку и заводит – безначально-бесконечную сказку.
Вырастил дед репку спелую да гладкую. Радовался ей несказанно! До той поры радовался, пока из земли выдернуть не попробовал. Поняв: одному не справиться, кликнул дед в помощь себе бабку. Ухватился дед за репную ботву, а бабка – за деда. 
Жили бедно да бездетно дед да бабонька, вся их радость была – курочка рябенька. Удивила раз Ряба нешуточно двух хозяев своих старых бесхитростных – им снесла она яичко чудное, с золотою – погляди-ка! – скорлупою!
Топает солдат на родину – в отпуск! Дойдя до одной деревни, почуял, что голоден. Постучав в ближнюю избу и сразу убедившись: здесь его не накормят, пошёл солдат на хитрость. Предложил он хозяйке избы кашу сварить, да не из пшена – из топора!
Свели было дружбу мужик и медведь, затеяли общие дела. У мужика – ум, у медведя – сила, вот и хорошо обоим. Но хорошо было до той поры, пока не предложил мужик вместе репу сеять. Уговорились заранее, какая часть урожая кому причитается.
В одной избушке дружная семья жила: петух, кот да малышок-человечек Жихарка. Жихарку, уходя, старшие на промысел не брали (какой толк с мальца) – оставляли домовничать. Домовничать малышок любил, но норовил всё по-своему сделать.
Завязался раз у барина с солдатом разговор, солдат и похвались: нет лучше постели, чем на моей шинели! Посмеялся барин: сравнил тоже, шинель – и постель! А солдат знай своё гнёт. До того свою шинельку нахвалил, что решился барин её купить.
Закончилось у бедняка жито, он и решил у барина попросить. Да не пустыми руками пошёл – с подношением, с гусем жареным. Принял барин гостинец, да и зачесалась у него маковка-то – как же одного гуся да на всю барскую семью без обиды разделить?
Набрала семья воды, каждая женщина – по своей посуде: бабка – два ведра больших, внучка – два ведра поменьше. У курочки тоже под каждым крылом – по ведёрку, но – с огуречик, а у мышки вёдрышки – совсем махонькие, с напёрсток. Идут все домой.
В который уж раз пытается царь-отец заставить дочь свою не засмеяться даже, а хотя бы улыбнуться – и всё без толку! Ну, не привыкла Несмеяна-царевна веселиться, и всё тут! Одолевают девушку всё какие-то думки смутные, печали тайные.


Согласился старший сын отцов работать на поповых условиях – и не выдержал, до срока ушёл. Радуется поп – работа сделана, а ни полушки за неё не плачено! Средний сын попом также объегорен был. Пришла пора младшему работу искать. Он – к попу.
Раскопал мужик клад. Впору б радоваться, а он затужил – жена-то глупа да болтлива, расскажет соседям, те – другим. Дойдёт до барина, тот всё и отберёт, ещё и плетьми попотчует! Стал мужик думать, как клад несмотря на глупость жены утаить.
Осерчал как-то царь Горох на грибное племя, войну ему объявил. Что ж боровику (над грибами главному начальнику) делать остаётся, коль война объявлена? Он и бросил клич своим подданным: все под мои знамёна – воевать будем!
Отправляясь на службу, наказал муж жене себя и дом в чистоте блюсти, людям не перечить, но и себя в обиду не давать. А, зная, что скоро она родить должна, оставил он супруге для нужд будущего потомства деньжат, сколько ранее смог накопить.
Уж и не зная, куда деньги свои немалые (каждый день прибывающие) деть, решил барин развлечение устроить себе и гостям своим. Приказывает позвать беднейшего в деревне мужика, перед собой ставит и так молвит: дам я тебе денег, много дам. 
Собираются родители в поле, старших сыновей с собой берут. Иван-дурак тоже просится, а братья ему ехидно: а кто ж будет дверь от воров стеречь? Тот - глазами луп-луп: не знаю! - говорит. - Ох, и дурень ты! Да ты и будешь! Остаёшься ты, понял?
Заметил солдат, у мужика богатого квартируя, подвешенный под крышею увесистый мешок. Оказалось, там хранилось хозяином сало. Соблазнившись, полез солдат ночью мешок отвязывать, да, на соломе оскользнувшись, в сени-то и упал!
До того Арина – мужнина жена ленива была, что просто жуть, и никакой управы на неё муж не видел. Но предстал всё же раз ему подходящий случай. Отправил он жену рожь поспевшую жать, она и пошла без перекору. Только на поле её вновь лень одолела.
Жили одной семьёй Пузырь, Соломина да Лапоть. Печь топили, пироги-блины пекли, а как вышли у них дрова, тут они в лес и отправились. До реки дойдя, задумались друзья, как им на другой берег перебраться. Лаптю намокнуть нельзя – потонет.
Вырос младший сын в семье дурень-дурнем – ничему не учится, знать ничего не хочет, одно дело усвоил – мух ловить да давить. Отправились раз старшие братья в поле, а мать, зная, что они есть захотят, сварила клёцки и посылает дурака: снеси!
Проведала лиса, где дрозд гнездо свил да детушек растит. Заявилась к тому дереву и ну хвостом о ствол стучать – рубит, стало быть, хоть сама и без топора. О коварстве лисьем много наслышанный, взволновался дрозд, в страх большой пришёл
За собаку свою, случайно мужиком убитую, потребовал барин у суда немыслимое – чтоб мужик тот теперь у него заместо собаки служил – лаял бы да дом охранял. Суд требованье барское удовлетворил – стал мужик при барине навроде цепного пса.
Помер дед, поделили сыны добро. И вышло так, что двум старшим (умным) всё хозяйское добро досталось, а младшему (дураку) – один бык. Да такой ещё бык, что без слёз не глянешь – один костяк да рога! Настал день ярмарки, старшие засобирались.
Подвело у волка брюхо от голода, он и решился в деревню внаглую явиться. Завыл под стариковым окном страшным голосом: отдавай сей же час петушка, отдавай курочку, не то не жить твоей старухе – украду её и съем! Старик погоревал, но отдал.
Чудные то были старики – жадные до невозможности и от жадности той вроде как не в своём уме. Приносит раз дед добычу – гнёздышко с яйцами, а поверх них – мать ихнюю – птичку-невеличку, на охоте подстреленную. Узнала жена, что яйца насижены.
Зашёл у Петра-императора разговор с мужиком, тот его и озадачил: как это у простого лапотника деньги по трём статьям расходятся, он же – не министр какой-нибудь!  А тот и объяснил, как доход свой на всю семью раскладывает – и на всех хватает.
Решил мужик журавлей проучить, его горох на поле клевавших-воровавших. Развёл мёд в вине, корыто наполнил и на поле свёз. Журавли, гороху наевшись, поискали глазами, чем бы им еду сию дармовую запить. Корыто увидев, пить потянулись.
Состарившись, стали муж с женой всё чаще ссориться. Что б не сказал старик, жена – всё поперёк норовит молвить. Распалится, бывало – прямо огонь! А потом остынет, да и призадумается: с чего это я так раскипятилась, вроде и повода не было?
Послали Ваньку-дурака поле допахать – у братьев сил не стало. Явился он, за дело взялся. А сам не столько пашет, сколько по сторонам глядит.  А глядючи – обязательно увидишь. Вот и увидел пахарь новоявленный, что лошадь его мошки облепили.
Так уж водится, что сильным да наглым всегда путь открыт, а робким да слабым о счастье только помечтать и остаётся. Вот и сейчас случилось, что кобыла брата бедного ожеребилась под телегой брата богатого – тот и смекнул вмиг свою выгоду.